ПОМОРСКОЕ МЕДНОЕ ЛИТЬЕ
Расцвет именно старообрядческого медного литья в XVIII — начале ХХ веков был обусловлен определенными историческими событиями. Развитие этого искусства в среде раскольников происходило с первых десятилетий XVIII века вопреки закону и воле властей. B 1723 году появился указ Петра I, нуждающегося в цветном металле для укрепления военной мощи государства, запрещающий производство меднолитых церковных образков и иконок, ибо "выливаются оные зело не искусно и не изобразительно и тем достойной чести весьма лишаются, чего ради таковые, обрав, употребить на церковные потребы; и о том, чтоб икон отныне впредь не лить и обретающимся купеческим людям в рядах продажу оных воспретить". Этим постановлением объясняется отсутствие производства меднолитой мелкой пластики в мастерских официальной Православной Церкви.
B глуши Поморья выговские мастера, продолжая высокохудожественные традиции древнерусской мелкой пластики, на основе выработанных веками православных канонов создавали новые композиции и изделия. Важное место среди художественных мастерских Выги занимала «медница», первое упоминание о которой относится к 1719 году. Цветной металл поступал в пустынь разными путями: от купцов и покровителей — сторонников «древнего благочестия», от A. H. Демидова с Урала и других горных промышленников, с Олонецких заводов, горные инженеры которых высоко ценили помощь выговских рудознатцев.
Литейные модели — матрицы для литья образков и складней, появились в пустыни еще в конце XVII — начале XVIII веков. Наставники обители, разъезжая по хозяйственным нуждам, разными путями приобретали старинные рукописи, иконы, напрестольные кресты и меднолитые образки, которые впоследствии могли послужить образцами для собственных изделий. Некоторые матрицы для литья были заказаны московским профессиональным мастерам, остальные делались мастерами пустыни. Известно, что среди насельников общежительства были выходцы из таких крупнейших центров древнерусского медного литья, как Новгород, Москва, Великий Устюг и другие.
Продукцией знаменитой Выговской медницы были самые разнообразные изделия: кресты, складни, образки, пуговицы, чернильницы, накладки и застежки для книг и тому подобное. Произведения выговских мастеров-литейщиков отличались не только высоким художественным уровнем, но и качественным материалом и высокой технологией. Художники Выги стали хранителями и продолжателями лучших художественных традиций древнерусского искусства: рядом иконографических и стилистических особенностей поморские изделия связаны с новгородскими памятниками мелкой пластики XV—XVI столетий и кругом московских произведений XVII столетия. Настоятели обители, которые были высокообразованными богословами и обладали тонким художественным вкусом, осуществляли постоянный контроль за работой «медницы».
Потребность старообрядцев-беспоповцев поморского согласия в правильных образах для моления, «очищенных огнем», вызвала широкое массовое производство меднолитых изделий. Литые кресты, складни и иконы расходились по всей России, они бытовали не только у беспоповцев, но и у старообрядцев других согласий и даже у представителей официальной церкви. Наряду с главной медницей были устроены меднолитейные мастерские в малодоступных скитах пустыни и окрестных селах, куда переходит "отливка образов" во времена николаевского надзора. Эти мастерские не перестают работать и во второй половине XIX века после разорения обители.
Произведения меднолитейной мастерской Выговского общежительства вдохновляли мастеров многих других центров старообрядческого литья в Москве, Поволжье, на Урале и в Сибири, расцвет которых происходит во второй половине XIX — начале ХХ столетий.
На Выге получили распространение меднолитые изделия трех основных видов: кресты, складни и иконки.
Выдающимся произведением выговских мастеров стал большой четырехстворчатый складень с изображением двунадесятых праздников, отливавшийся затем во многих старообрядческих мастерских и называвшийся в народе — «большие праздничные створы». Из отдельных клейм составлялись малые трехстворчатые складни с изображением праздников и отливались различные отдельные образки-иконки. Строго продуманная система расположения двунадесятых праздников на «больших праздничных створах», завершающихся килевидными навершиями-кокошниками, напоминающими по форме церковные купола, отражала годичный круг церковных богослужений. Сам складень представлял собой в миниатюре православный храм, который можно было взять с собой в далекие путешествия. Створки складня, плотно соединенные друг с другом и прочно стоящие в раскрытом состоянии, аккуратно складывались. Внешняя сторона украшалась традиционным поморским орнаментом и композицией с Голгофским Крестом. Несмотря на традиционную иконографию большинства клейм, подобного складня не знало древнерусское искусство, это было новое «программное» произведение выговских литейщиков. Художественное мастерство и творческая мысль выговцев особенно ярко проявились в создании четвертой створы с изображением сцен поклонения иконам Богоматери. B этом произведении отразилось не только отношение к Богоматери как к своей "скорой помощнице и заступнице", характерное для многих русских обителей, но и молитвенное почитание Ее чудотворных образов, спасающих Россию от многих бед. Рельеф выговских изделий отличался удивительной красотой и четкостью миниатюрных изображений.
В большом количестве отливали на Выге трехстворчатые складни, составленные из клейм праздников «Успение — Воскресение Господне (Сошествие во ад) — Богоявление (Крещение Господне). Эти небольшие с ушками для подвешивания складни увозились с собой многочисленными паломниками северной столицы старообрядчества. На центральной створке помещалось изображение главного христианского праздника Пасхи — Воскресения Христова. Изображения на боковых створках были непосредственно связаны с Выговской обителью: Богоявление и Успение Богородицы являлись престольными праздниками соборной часовни Богоявленского мужского общежительства.
Особой популярностью пользовались выговские трехстворчатые складни с изображением Деисусной композиции — традиционные для древнерусского искусства трехфигурные Деисусы с предстоящими Спасу Вседержителю Богоматерью и Иоанном Предтечей, который пользовался особым почитанием в Выговской обители как истинный аскет и пустынножитель, и «Деисус с предстоящими», называемый в народе «девятка». Если центральная композиция Деисуса — «девятки» вполне традиционна, то изображения предстоящих на боковых створках являются творчеством выговских старообрядцев.
На правой створке вместо традиционного изображения Архангела Гавриила находится Ангел Хранитель с восьмиконечным крестом в правой руке и с опущенным мечом в левой — самый близкий человеку Ангел, охраняющий его душу и тело от вражеских козней, особое почитание которого старообрядцами связано с молитвенным обращением к этому образу в их жизни, полной постоянной опасности. За Ангелом Хранителем следуют преподобные Зосима и Савватий Соловецкие — святые молитвенники за хранителей истинной веры, которые особенно почитались в Выговской пустыни, считавшей себя прямой наследницей благочестия Соловецкий обители. Уже в 1710-e годы Семеном Денисовым была написана «История о отцах и страдальцах соловецких», прославляющая подвиг соловецких иноков, пострадавших за приверженность старой вере. Мученическая смерть за веру считается высшим христианским подвигом, наличие таких мучеников указывало на богоизбранность движения старообрядцев и поддерживало их дух. Своим святым покровителям Зосиме и Савватию Соловецким выговцы посвятили придел в соборной Богоявленской часовне.
На левой створке изображен ряд святых проповедников Евангельских истин: Иоанн Богослов, святитель Николай чудотворец и митрополит московский Филипп, долгое время бывший настоятелем Соловецкого монастыря и мученически погибший за свои христианские убеждения по приказу Ивана Грозного. Эти святые также имели приделы в часовнях Выговского общежительства. Таким образом, знаменитая поморская «девятка» помимо молитвенного образа могла служить в качестве памятной святыни о посещении «старообрядческих Афин».
Особое внимание старообрядцы уделяли меднолитым изображениям Креста Господня, в которых наглядно воплощена позиция выговских староверов в спорах с официальной церковью. Выговцы признавали только одну иконографическую схему — восьмиконечный Истинный Крест, на котором был распят Христос. Единственно правильной на Кресте считалась надпись: «ЦАРЬ СЛАВЫ ИСУС ХРИСТОС СЫН БОЖИЙ», вверху обязательным было изображение Спаса Нерукотворного и слетающих плачущих Ангелов Господних. По сторонам Распятия Христова изображались орудия страстей — копие и трость, на концах средней перекладины — изображения Солнца и Луны в виде личин, иллюстрирующие происшедшую катастрофу: «небеса свишася, солнце померче и луна в кровь преложися»; за Распятием — панорама города Иерусалима. Крест изображался обязательно утвержденным на горе Голгофе с главой Адама в сопровождении соответствующих традиционных букв. Кресты отливались большие, предназначенные в качестве аналойных, и немного меньшего размера — киотные, чаще всего с изображениями предстоящих. Среди продукции Выговской «медницы» были и образки с отдельными особо почитаемыми святыми, и иконки, посвященные Богоматери. Вероятно, именно в Поморье были созданы иконки «Богоматерь Боголюбская», «Богоматерь Неопалимая Купина», которой молились выговцы во время страшных пожаров, «Богоматерь Страстная», «Покров Богоматери» и некоторые другие.
Произведения поморского литья нередко золотились «огневым золочением», создавая «драгоценный образ» и покрывались разноцветными эмалями (финифтью). Искусство «финифтом наводить» достигло на Выге высочайшего мастерства, и эту традицию неповторимого украшения многотиражной продукции разноцветными эмалями поддержали в XIX веке многие литейные мастерские, создав свои замечательные произведения.
Интересно о иконописи "Светлые Лики" http://vk.com/ikonabizua